Химеры

Чернота пугала, булькающие и чавкающие звуки вызывали дурноту и приступы головной боли. Однако круг все сжимался, искры костра угасали, а пение становилось все отчётливее, заставляя сердце биться чаще.

— Простите! А можно я не буду туда прыгать?

— Прощаю. Нельзя.

В спину толкнули. Мир перевернулся с ног на голову. Сознание благополучно отключилось.

///

— Да вы издеваетесь?! Парк? Твою ж мать.

Жестяная банка, которая так кстати подвернулась под ноги, с весёлым "дзынь" улетела в кусты. Настоящие, блядь, зелёные кусты. Тупая железка закинула его на планету, где есть жизнь! Не на Эритос, понимаете?! А вот сюда! Где, возможно, есть разумные существа! Плохо. Можно даже сказать отвратительно.

Браслет на правой руке пиликнул, а на дисплее появилась рыжая девица.

Она беззвучно открывала рот, силясь перекричать барьер. Можно было кивнуть, извиняясь, нажать отбой и жить дальше мирно и спокойно.

— Здравствуй, Бьянка. Сколько лет, сколько зим...

— Да я тебя на фарш пошинкую и собакам отдам! Скотина ты неб...

Как удобно, когда есть функция отключения звука. Причем с одной стороны.

— Говори, моя рыбка. Внимательно тебя слушаю.

Он не успел. Опять. Забыл про годовщину. Пытался все исправить, однако всякий раз не получалось. Просто не хватало нервов выслушивать все то, что он уже знал наизусть. Она уйдет через две недели. Возьмёт билет в Сенпарко, чемодан и исчезнет из его жизни навсегда.

///

— С вас триста сорок пять синке. Продлевать будете?

Меланхоличный голос молоденькой лирьянки промелькнул на грани сознания и затерялся. Деньги были отсчитаны автоматически. Дверь вновь закрылась. А впереди была вся ночь и море выпивки.

На утро болела голова. Отлично. Все идёт по плану. Нужно навестить старину Арена. Денег катастрофически не хватало. А боевой товарищ не откажет в маленькой просьбе.

— Опять? Может стоит прекратить гробить свою жизнь? Давай к нам. Как раз освободилось место литейщика. Ты будешь кстати. Послушай, я ведь не могу давать тебе деньги вечно. Кларисса мне весь мозг выела по этому поводу.

— Я не могу. Прошло слишком мало времени. Ты же понимаешь?

— Понимаю. Но это в последний раз. Обещай!

— Обещаю!

Он знает, что вру. И все же звонкие монеты приятно греют душу. Ещё не время....

В этот раз занесло далеко. Много дальше, чем в прошлые разы. Сводчатые стены были покрыты мхом и влажно блестели под косыми лучами полуденного солнца, которое пробивалось сквозь витражные окна.

На холодном полу сидеть было бессмысленно. Пришлось встать, разминая затёкшие ноги.

— Ну и куда меня занесло? Ау. Есть тут кто?

Тишина. Подумаешь. Мы не гордые. Пройдемся, осмотримся.

Стены, ещё стены, и опять они же. Ну и скука. Посредине какой-то стол. Железный. Во людям нефиг делать. А если переставить захочется. Неудобно же. Ещё и выпачкан во что-то липкое. Фу одним словом.

— Верните меня в зад! Тьфу, блин. В смысле, назад! Сейчас же!

А в ответ тишина. Ну, привет. Проходи, чувствуй себя как дома. А то одному скучно как-то.

Ещё около часа хождения по кругу никаких результатов не дало. Попробовал пройтись в обратную сторону. Ну чего? А вдруг.

Ни-фи-га. Ни двери, ни даже щелочки, чтобы нос просунуть. Окна не в счёт. Они высоко. А прыгать на такую высоту могут лишь лирейцы. Ну где ж их здесь возьмёшь? Засада.

Ближе к вечеру, когда солнце клонилось за горизонт, в последних его лучах нашлось спасение. Три горизонтальных полоски, при нажатии на которые выдвигалась панель управления.

— Свобода!

Да чтобы я ещё хоть раз! Да никогда! Наверное…

2

— Да что ты знаешь! Она там! С ним! А я...

Хотелось кричать, громить все на своем пути, разбивая костяшки в кровь. Лишь бы не видеть, не знать, не чувствовать. Арен сидел на диване, молчал и это молчание убивало не хуже яда. Ну надо же, ни одной эмоции. Лишь холодная констатация. Ублюдок!

— Она не вернётся. Ты знаешь? Давно ведь знал. Хватит превращать вещи в труху. Поставь стул на место, он тебе ещё пригодится. Да, эта ваза тоже.

— К чёрту! Выпьем?

— Думается, это не вопрос...

///

До посадки ещё четверть часа. Он придет. Не может быть иначе. Отчаянно хотелось в это верить. Сердце замирало каждый раз как открывалась автоматическая дверь, пропуская очередного пассажира. Совсем ей не знакомого. А время все шло. Почему-то казалось, быстрее положенного.

— Бьянка!

Ну вот. А она уже себя накрутила. Итак "надеть" обворожительную улыбку и поворот...

Лукас. Перед ней стоял Лукас. Всего лишь... Нет! Нельзя так думать. Девушка порывисто обняла друга.

— Спасибо, что пришел проводить. — Голос едва дрогнул.

— Дорогая, ну разве могло быть иначе? Кстати, где твой багаж?

— Уже сдан, не волнуйся. А Лика что же?

— О, сейчас. — Лукас загадочно улыбнулся. —Три, два, один...

Из-за поворота показалась большая розовая коробка с бантом, а потом и сама Лика. Она счастливо улыбнулась, вручая её ошарашенный Бьянке.

— Та-да-да-дам! Поздравляю красотка! Ты теперь свободна. И содержимое этой коробочки будет тебе как нельзя кстати. — Она постучала наманикюренными пальчиками по блестящей поверхности. Что-то внутри тихо пискнуло.

— Он придёт! И она мне не понадобится. — Бьянка поставила подарок на стул и отошла к окну, вглядываясь в пасмурное небо.

— Он забыл! Хватит носить розовые очки! — Лика зло топнула ногой, скрестила руки на груди и надула розовые губки. Она отказывалась понимать упрямую подругу. Не сейчас.

— Девочки, прекратите. Ещё есть время! — Воскликнул Лукас, больше убеждая в сказано себя, нежели подруг.

Время было. Целых пять минут и сорок девять секунд. Целая вечность можно сказать...

Такси затормозило у входа в аэропорт в тот момент, когда самолёт поднялся высоко в небо... В мире столько технологий и возможностей, а пробки как были, так и остались. Опять опоздал...

///

В комнате было темно и тихо. Придаваться самокопанию и самотерзанию в такой обстановке было удобнее всего. Друзья исчезли вместе с Бьянкой. Плюс минус пара недель. Тщетные попытки вытащить его из заточения да уговоры, что жизнь продолжается, быстро сошли на нет. Дверь тихо закрыли, ключ оставили под ковриком и ушли...

— Ну и помойка!

В глаза ударил яркий свет и звонкий девичий голос заполнил все помещение. И он, быть может, был бы милым, если бы не начал распекать хозяина на все лады.

— Как так можно жить? Столько пыли! А про то, что мусор нужно выносить и посуду за собой мыть родители не научили? Господи, а это что? Кошмар!

Наглая особа с фиолетовыми глазами, почему-то ворвалась в его жизнь, в его дом, и теперь пытается навести свои порядки.

— Ты кто?

— Конь в пальто! Марш в ванную. Приводи себя в порядок и дуй в магазин. В холодильнике мышь повесилась.

— Ну, на коня ты не похожа. Скорее лош...

Договорить не дали, нагло затолкав в ванную и закрыв дверь снаружи для надёжности. Охренеть перспективка вырисовывается. Пришлось колотить в дверь, ибо на вполне робкий стук никто не ответил.

— Ты что себе позволяешь? Да ты знаешь, кто я? Да я тебя... я...

А что собственно я? Ну выломаю дверь. Ну выставлю нахалку вон. Дальше то что? На новую дверь денег нет. Арен пошлет далеко и надолго. В последнюю встречу он хорошо дал это понять. Засада.

Дверь открылась часа через полтора.

— Выходи, дитя джунглей. Будем делать из тебя человека разумного. Мусор я вынесла, посуду помыла, порядок навела. Деньги на тумбочке.

— У меня есть тумбочка?

— Представь себе. Много чего есть. Иди, иди. А то, знаешь ли, я проголодалась.

Чертовка усмехнулась и даже руку протянула, помогая встать. Кажется я влип. Правда ещё не осознал всего масштаба трагедии…

3

Трагедия сегодня разыгралась нешуточная. У Аполлинарии Викторовны, из 37 квартиры, пропала Буся. Пушистая задира и хулиганка, но горячо любимая хозяйкой, Буся держала в страхе всех уличных котов двух ближайших районов. И вот как сквозь землю провалилась.

Искали всем двором. Облазили всю округу. Заглянули даже в продуктовый, где та была частой гостьей. В выпрашивании вкусняшек ей не было равных. Но, увы, нигде не находили хитрую рыжую мордочку.

///

Алика возвращалась домой уже в сумерках. Сумки заблаговременно вручились единственному мужчине в её поле зрения — мне. Даже был дан выбор! Либо нести, либо два дня питаться мивиной. Желудок заурчал, протестуя, и пришлось выбрать меньшее из зол. Ууу, манипуляторша мелкая.

За те три недели, что Алика являлась в мой дом, недовольства сгладились и терпеть постороннего человека на своей территории стало вполне терпимо. Девушка приходила каждый день. Наводила порядок, готовила, стирала и растворялась в ночи. Но сегодня...

— Представляешь, там темно, сыро и что-то постоянно шуршало за спиной. Но стоило повернутся — тишина. Жутко.

Алике не было жутко. Ей было никак. Ни единой эмоции на лице, кроме глубокого безразличия. Лишь выполнение поставленной цели. Каждый день одно и тоже. Порой казалось, что она и не человек вовсе. Потустороннее существо, по каким то причинам решившее поработать домохозяйкой в моем доме.

Очень хотелось вывести её на контакт. Чтобы увидеть реакцию. Подтвердить самому себе, что все нормально. Она живая. Однако сделать это оказалось очень сложно. Алика прекрасно умела переводить темы из опасных для нее, а порой и вовсе избегала общения.

Но сегодня... случилось странное. К ней вышла Буся. Не выбежала, а вот именно вышла, медленно переставляя лапы и грозно шипя. Алика замерла, во все глаза смотря на кошку. Казалось, даже немного начала подрагивать. Как будто её бил озноб. А потом склонила голову и сделала шаг в сторону, пропуская хвостатую.

Уже дома, наблюдая как девушка привычными жестами, делает такую же привычную работу, я решился.

— Алика, можно вопрос? Что это сегодня было? Там с Бусей.

Девушка замерла с поднятой рукой, в которой тряпицей свисал лист салата. Медленно перевела взгляд на меня, изучая, прикидывая что-то ведомое только ей.

— Ничего страшного.

— Но мне показалось, что...

— Правильно! Тебе показалось! Закроем тему!

— Ладно. Как скажешь.

Странный диалог для не менее странной темы. Но лёд дал трещину, и грех было ею не воспользоваться. Хватило тридцать секунд. Всего тридцать секунд до встречи с полом. Если бы знать...

Пришлось подойти, сократить расстояние до неприемлемого в цивилизованном обществе. Но иначе не увидеть как глаза меняют цвет, темнеют, разливаясь силой. В воздухе громыхнуло и меня ощутимо припечатало к кафельной плитке. Однако за доли секунды до, я успел заметить, что на её лице играла торжествующая улыбка.

— Живая! — Прохрипел уже снизу.

— А ты сомневался? — Сколько сарказма в голосе. Не к добру это.

— Вообще-то... Да. — Нужно подняться. Определенно. Только руки и ноги как будто прилипли к полу.

— Умничка. Если сомневаешься, значит думаешь. А если думаешь, значит не попадешь под влияние заор...

Она осеклась, поправила прическу и продолжила работать все в том же ритме. На лице непроницаемая маска. Во же чёрт!

— Отпусти меня! Знаешь ли, лежать здесь не совсем удобно.

— А я тебя и не держу...

///

— Чертова кукла! Бездушный сосуд, которым управляют из вне. Не может нормальная девушка быть такой бессердечной. Твою ж на лево!

Настольная лампа встретилась со стеной. Туда же полетел будильник. Хотелось все вернуть назад, заколотить дверь и никогда в жизни не видеть холодного взгляда фиолетовых глаз.

А ведь можно попробовать! Ну держись!

4

Лето. В воздухе чарующе пахнет черёмухой и сладкой ватой. Из парка развлечений доносится заливистый детский смех. А впереди целый день свободы от любых запретов.

— Тоша, надень кепку. Голову напечёт!

Ну, почти от любых.

— Да, мамуль. Сейчас. Только лимонад куплю.

Мама садится на лавочку в тени акации. А Тоша бежит за угол, где стоит палатка с яркой вывеской, и спешно прячет кепку в карман. Вот ещё. Ничего не напечёт. Он уже взрослый. Шесть с половиной лет. Скоро в школу, а мама сюсюкает как с маленьким.

Тоша покупает лимонад, и наслаждаясь живительной влагой, неспешно идёт по дорожке. Пока на его пути не появляется маленькая девочка. Она идёт ему на встречу и ревёт, периодически вытирая глаза кулачками.

— Ей, девочка, ты чего? Заблудилась?

Тоша обеспокоено осматривает окрестности. Вокруг ни души. Лишь стайка мотыльков машет пёстрыми крылышками в шаге от ребят. Откуда они здесь? Впрочем не до них. Порывшись в карманах, юный джентльмен достает смятый носовой платок.

— Хватит реветь. На вот. Он чистый. Ты потерялась?

Девочка всхлипнула, но платок, хоть и с опаской, взяла. Вытерла слезы, быстро взглянула на ярких красавиц, которые подбирались все ближе, схватила нового знакомца за руку и потащила к выходу из парка.

— Ей! Куда ты меня тащишь!? Да стой же ты?

Девочка остановилась и удивлённо на него посмотрела. Как будто Тоша спросил сущую глупость. Стало даже обидно. Совсем чуть чуть.

— К Рёрге. Он мой друг. Он живёт воон там. За сквером. Сегодня особенный день. Он обещал показать одну занимательную игру. И попросил привести друга. А у меня его нет. А тут ты. Ну и вот. Я, кстати, Алика.

Девчонка проговорила все это скороговоркой и смотрела теперь с надеждой. Тоша вздрогнул. Взгляд, казалось, проникал в самую душу.

— Я Тоша. И мне уже пора. Прости. Да и игры я не люблю.

— Это интересная игра. Ты в такую ещё не играл. Пойдем.

Алика взяла его за руку и с удивительной силой потащила к скверу. В голове вдруг стало пусто, все эмоции ушли на второй план, лишь билась одна мысль, нужно играть.

Много позже, когда он очнулся от наваждения, и получил нагоняй от матери за самовольный уход с парка, пришло горькое понимание. Его обманули. Он ничего не помнит, кроме разговора о загадочной игре. Да девочке с чудными фиолетовыми глазами. Играл ли он в неё?

Где-то неподалеку громыхнуло и хлынул дождь.

А может и сейчас играет?